60.37 0 
61.36 0
Зависимость США от импорта нефти усиливалась на протяжении 30 лет, когда вдруг произошел распад Советского Союза. В 1991 году Соединенные Штаты импортировали 40% от общего объема потребляемой нефти. 50% нефтяного импорта поступило из стран ОПЕК, а 24% из Персидского залива. Нефтяные кризисы 1973 и 1979 годов, а также те трудности, которые они вызвали в США, до сих пор живут в памяти американцев. Тогда, как и сегодня, на энергетическую зависимость смотрели как на фактор незащищенности и уязвимости.
С того времени американская политика энергетической безопасности сосредоточилась на усилиях по выводу США из энергетической зависимости от политической нестабильности на Ближнем Востоке. Как сказал в 1913 году Уинстон Черчилль, «нефтяная безопасность и определенность лежит в разнообразии, и только в нем». На практике это означало, что импортировать нефть надо из дружественных стран, что необходимо наращивать предложение на мировом рынке, а также встраивать нефть в единый мировой рынок.
За два десятилетия, минувшие после распада Советского Союза, мировая добыча нефти увеличилась с 66 миллионов баррелей в день почти до 87 миллионов. Значительную часть такого увеличения обеспечила Россия и бывшие советские республики. Без распада Советского Союза этого наверняка бы не случилось. Например, колоссальные новые нефтяные месторождения Азербайджана и Казахстана стали разрабатывать лишь тогда, когда в эти страны пустили иностранных инвесторов и новые технологии, позволившие начать освоение и добычу.
Новую нефть на рынок принесли также политические и экономические перемены. По трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан добываемая в Каспийском море нефть перекачивается на рынки через бывшие советские республики Азербайджан и Грузию, а также через Турцию. Построить этот заработавший в 2006 году трубопровод 20 лет назад было абсолютно невозможно.
Расширение мировой нефтедобычи сопровождалось консолидацией на нефтяном рынке. Слияния нефтяных компаний, такие как Exxon-Mobil, Chevron-Texaco, BP-Amoco, а также значительные инвестиции в инфраструктуру создали первый поистине глобальный нефтяной рынок. Торговля нефтяными контрактами идет на ликвидных товарных рынках, что формирует однообразные цены на нефть во всем мире. Благодаря таким изменениям разница в нефтяных ценах отражает лишь реальные существенные отличия в качестве и в расходах на транспортировку.
Казалось, эти события должны снять озабоченность по поводу энергетической безопасности, которая возникла в США после 1970-х годов. Америка должна была выйти из положения заложницы из-за перипетий с поставками, которые лишали нас доступа к нефти. Американским солдатам не нужно было больше воевать, защищая источники нефти.
Но все оказалось иначе. Сегодня Соединенные Штаты добывают более 50% потребляемой ими нефти, а еще 20% покупают у дружественных соседних стран, таких как Канада и Мексика. Импорт из Персидского залива сократился до 9% от объема потребления. Но несмотря на эти тенденции, мы по-прежнему озабочены проблемами энергетической безопасности.
Нас больше не тревожит то, что прекратятся поставки, однако мы сталкиваемся с гораздо более серьезной проблемой, имя которой – цена. Американскому потребителю неважно, что бензин, заливаемый в его/ее бак, поступает из разных источников: из Канады, Венесуэлы, Нигерии и Саудовской Аравии. Созданный нами интегрированный и глобализованный рынок означает, что цена устанавливается также в глобальных масштабах.
В мае этого года, когда в Ливии разгоралась гражданская война, цены на нефть в мире подскочили до 113 долларов за баррель. США импортировали из Ливии всего около 70000 баррелей нефти в день (около 0,6% от общего объема потребления), однако внутренняя цена на нефть, а также на бензин, от которого очень сильно зависят американские потребители, выросла столь же быстро.
В современном мире энергетическая безопасность определяется не разнообразием поставок, а мировым спросом.
Америка в своей политике начинает обращать внимание на спрос, но слишком много политических деятелей по-прежнему верит в то, что мы можем обеспечить энергетическую безопасность просто за счет наращивания добычи у себя дома или за счет увеличения импорта из Канады. Но истина заключается в том, что политики смогут разорвать удавку нефтяного рынка на горле экономики только за счет сокращения американской зависимости от нефти – как собственной, так и зарубежной.
Конгресс только в 2007 году принял закон, ужесточающий нормы экономии топлива. Администрация Обамы пошла по этому пути дальше, предложив правило, в соответствии с которым нормы экономии топлива к 2025 году должны удвоиться, достигнув значения 54,5 мили на галлон. Есть и другой вариант, который постоянно предлагают и так же постоянно отвергают. Заключается он в том, чтобы снизить спрос в долгосрочной перспективе за счет увеличения налога на бензин – как это сделали страны Европы и Япония после нефтяных кризисов 1970-х.
Лучший способ сделать так, чтобы нефть больше не являлась стратегически важным товаром для США, состоит в развитии альтернативных видов транспорта. Достаточно большой парк электромобилей и машин на биотопливе приведет к снижению влияния нефти на транспортные перевозки в США. Такие перемены помогут усилить энергетическую безопасность намного эффективнее и гораздо менее драматично, чем даже распад Советского Союза.Подробнее читайте на https://oilru.com/news/296730/
ИноСМИ
распечатать
добавить в «Избранное»